Давным давно, когда моя дочь была еще совсем маленькая, я начал придумывать короткие рассказики, что бы читать ей на ночь. Ну, а так-как в те годы ее любимцем был наш белый бультерьер по кличке Адмирал Флинт, то большинство историй приходилось сочинять именно о нем.

По вечерам я сидел в кресле и читал очередной, отпечатанный на старой пишущей машинке, рассказик о нашем булике. Дочка лежала у себя в кроватке и внимательно слушала новости об очередных приключениях нашего щенка. А главный герой тихонько сопел у нее в ногах, свернувшись калачиком, прикрыв свой горбатый нос лапой и делал вид, что крепко спит. И только торчком стоявшие уши выдавали его живой интерес к моим маленьким историям из его жизни.

Со временем рассказов собралось столько, что из них получилась интересная детская книжка о приключениях маленького бультерьера.

С тех пор прошло много лет. И вот сегодня я готовлю к новому изданию эти старые детские рассказы. А иллюстрировать книгу будет моя дочь, которая за это время выросла и стала известным художником- анималистом. Вот такая история.

Хочу познакомить вас с некоторыми рассказиками из этой книги. Очень хочется понять, будут ли они, по прошествии стольких лет, интересны и современным читателям. И особенно их деткам.

"НЕВЕРОЯТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ МАЛЕНЬКОГО БУЛЬТЕРЬЕРА"

Часть 1

На одной из больших и шумных улиц одного большого и шумного города, в большом и тоже довольно шумном доме жил - был маленький белый бультерьер. Но не смотря на свой небольшой рост он был очень шумный. Настолько шумный, что по сравнению с ним даже самые крупные псы были просто тихони.

Как вы наверное уже догадались, речь идет обо мне — щенке белого бультерьера по прозвищу «АДМИРАЛ ФЛИНТ».

Я тоже стараюсь быть тихоней но, честно говоря, удается это редко. Ну разве можно удержаться от соблазна засунуть голову в пустой молочный бидон и проверить, достаточно ли качественно хозяйка отмыла его стенки? Правда потом мне пришлось долго бегать по квартире с бидоном на голове, сметая все на своем пути. Но в этом я не виноват! Просто голова, почему-то, не смогла вылезти наружу. Удивительно, как она у щенков быстро растет. Бидон пришлось покупать новый, так как старый хозяин распилил, пытаясь освободить из плена мою голову. Да, горлышко было явно узковато. Интересно, учли они свою ошибку покупая новый бидон? Надо будет не забыть проверить при случае.

В глубине души я считаю, что во всех моих неприятностях повинна дурная наследственность. Все мои предки отличались тем, что вечно совали свои горбатые носы куда не надо и постоянно влипали в разные жуткие истории. В детстве я часто слышал, как мой папа хвастался перед знакомыми псами тем, что однажды гуляя со своим хозяином в лесу схватил за нос огромного дикого кабана и держал его на месте более получаса. Хозяин с перепугу вскарабкался на вершину огромной сосны и сорвал голос, слезно упрашивая папу бросить эту свинью. Но папа, не смотря на все его мольбы, свинью не бросал. Крики услышали проходившие мимо охотники. Они застрелили кабана и с большим трудом сняли папиного хозяина с дерева. В результате пришел егерь и оштрафовал и охотников и папиного хозяина за браконьерство. Он не поверил, что такой маленький пес смог справиться с огромным диким кабаном, на которого боятся нападать даже волчьи стаи. Вот такой у меня был смелый папа. Если не врал конечно.

Наверное за такую лихость мама его и полюбила, хотя сама была тоже из очень известной семьи. Она рассказывала, что один из ее предков, который жил много лет назад в старой доброй Англии, не смог удержаться от соблазна кинуться из окна высокой кареты на слоноподобного сенбернара. И сломал себе ногу. Потом он совершил еще много славных подвигов и геройски погиб на охоте, обучая собак душить матерых волков. Но вы все конечно же слышали эту историю. Сетон — Томпсон, который работал личным биографом у моего предка, описал все это в рассказе «Снап». Очень был известный бультерьер. Историю его жизни даже поместили в школьные учебники.

Теперь вы надеюсь понимаете, как сложно быть тихим и послушным щенком имея столь буйных предков.

У меня столько дел, что вставать приходится очень рано. Люди не знают, что просыпаться с восходом солнца очень полезно для здоровья и норовят поспать подольше. Поэтому, каждое утро мне приходится будить своих хозяев. А дело это очень даже не простое. Можно и по шее получить.

Для начала я принимаюсь крутиться и тихонько кряхтеть в своем кресле. Вы наверное знаете, что бультерьеры, в отличие от собак других пород, никогда не спят на всяких там подстилочках в коридоре. В кресле и только в кресле! Так вот, я начинаю тихонько кряхтеть и слушать, как реагируют на это мои хозяева. Чаще всего они делают вид, что продолжают спать. Тогда мне приходится начинать зевать. Громко, протяжно, желательно с легким завыванием. Потом можно сделать вид, что ты совершенно случайно, но с большим грохотом, упал с кресла. В этом и заключается явное преимущество спанья в кресле. Ведь с подстилочки, лежащей на полу, с грохотом упасть просто невозможно. Дальше шуметь опасно, так как можно разбудить не только хозяев, но и соседей. Тогда начнутся репрессии. А как говорил мой дядя, тоже очень известный в наших кругах пес: «Конечно, бультерьера каждый норовит обидеть»!

В общем, если первый этап принудительного пробуждения не дал желаемых результатов, переходим ко второму — психологическому. Сначала я подхожу к кровати и начинаю пристально смотреть в лицо своего хозяина. Ведь всем собакам известно, что человек, притворяющийся спящим, не выносит собачьего взгляда. Затем нужно добежать до входной двери, постоять около нее, грустно склонив голову, и вернуться опять к кровати. Бегать, желательно, громко цокая когтями по полу. Если и это оказывается бесполезным, я вынужден переходить к третьему этапу принудительного пробуждения. Хозяин его называет, почему то, «шантаж». Я же считаю, что никакой это не шантаж, а поиск разумного компромисса.

Можно обиженно уйти к себе в кресло, отвернуться к стенке, укрыть нос лапой и громко испортить в комнате воздух. А можно подойти к двери и напустить небольшую лужицу. Чисто символически. Самое главное при этом не приседать, как обычно делают все щенки, а постараться пустить струйку почти стоя. Тогда она издает веселое громкое журчание, которое действует на притворяющихся спящими хозяев, как удар электрического тока.

Дальнейшие события развиваются по двум вариантам. Или хозяин вскакивает, как ошпаренный и я вывожу его на прогулку или меня в награду за настойчивость пускают в постель. Предпочтительнее конечно второй вариант.

Я гордо забираюсь им в ноги под одеяло и минут пять лежу тихо-тихо, дожидаясь, пока все не уснут. Затем, как змея, проскальзываю к изголовью, упираюсь лапами в стенку, а спиной в хозяйку, отжимаю их на другой край постели, кладу свою благородную голову на еще теплую подушку и делаю вид, что глухота, встречающаяся изредка у белых бультерьеров не единичный случай, а массовое и абсолютно неизлечимое заболевание.



Часть 2

Вы знаете в чем заключается основная задача маленького бультерьера впервые попавшего в ваш дом? Я вам расскажу. Прежде всего нужно избавить хозяина от всех собак, кошек, рыбок, птичек и прочих животных, которые его окружают. Конечно все это делается из абсолютно благородных побуждений. Сами понимаете, сколько всякой заразы они могут принести в дом. Да и семейный бюджет тоже не резиновый, всех желающих не прокормишь.

А жильцов в моем доме было много. Проблема с большим белым котом решилась легко и просто. Я сразу же открыл на него сезон охоты. Хитрый кот переселился жить под потолок. Ходил только по шкафам и карнизам. Но ведь голова дана бультерьеру не только для того, что бы на ней уши носить! Стянуть кота с высокого шкафа я конечно не мог. Лапки коротковаты. А вот устроить засаду в туалете, где стоял его ящичек с песком мне было вполне по силам. Унитаз в туалете какого цвета? Белого. А шерсть на мне какого цвета? Правильно, тоже белого. Лучшей маскировки и не придумать. Оставалось тихонько пробраться в туалет, залечь за унитаз и подождать, пока кот посетит свой любимый ящичек и поплотнее в нем усядется. Тут и наступало веселье. Я с громким визгом прыгаю на кота. Кот истошно орет и переворачивая свой ящик несется к шкафу. Но со мной, висящим как прищепка у него на хвосте, не так-то легко забраться наверх. Хозяйка кричит и пытается вырвать кошачий хвост у меня из пасти. Но не тут-то было. Я вспоминаю, как мой папа держал за нос дикого кабана и еще крепче сжимаю свои зубки. Сами понимаете — шуму на весь наш многоэтажный дом. Весело!

Через три дня после моего приезда кота, вместе с ободранным хвостом и его дурацким ящичком, подарили каким-то друзьям, у которых еще не было бультерьера. Говорят, что кот еще месяц ходил только по шкафам и карнизам.

Второй жилец в моем доме был огромный старый ньюфаундленд. С ним выяснять отношения я пока не стал, так-как одна только голова у него была большего размера, чем я целиком от кончика носа до кончика хвоста. Придется мне сначала немного подрасти.

Третьим жильцом нашего дома был щенок. Мой ровесник. Настоящий урод. Здоровенный, неуклюжий. Кожа на нем была вся в складках и морщинах. Если он опускал голову, то все эти складки съезжали ему на глаза и он ничего не видел. Щеки были такие отвисшие, что когда он ел, то кусочки пищи вываливались через них на пол. А уши?! Таких ушей я еще в жизни не видел. Они свисали до самой земли. Щенок постоянно наступал на них своими толстенными лапами и падал. В общем существо совершенно уродливое и не приспособленное к жизни. Особенно в сравнении с таким красивым парнем как я. Мне стыдно было идти с ним по одной улице во время прогулок. Вдруг кто-нибудь из прохожих подумает, что он с нами. Но так и получалось. Люди останавливались, тянули к нему руки и постоянно причитали: «Боже мой, какая прелесть»! Не знаю, что обозначает это слово. Наверное что-то плохое, потому — что меня никто из прохожих никогда назвать им нее осмеливался.

А какая кличка у него была Вы знаете? Нет? Так я вам скажу. Его звали «КОТИК» Ну подумайте, может уважающий себя щенок отзываться на такую кличку? И порода его звучала еще хуже, чем кличка. БЛАДХАУНД. Прямо ругательство какое-то. Спросони и не выговоришь.

Согласитесь теперь, что у меня были все основания избавить хозяина от такой позорной собаки.

Мой план по выживанию КОТИКА был прост и гениален. Я тихо, как индеец, подкрадывался к нему, подпрыгивал и толкал его грудью в плечо. Вся эта высоконогая каланча теряла равновесие и с грохотом падала на пол. Я хватал в зубы одно из его длиннющих ушей и начинал таскать по всей квартире. КОТИК орал, как резаный и безуспешно пытался догнать свое собственное ухо. Шум поднимался страшный. Я рычал, щенок пищал, старый пес басовито лаял призывая нас к благоразумию. А возмущенные соседи стучали кулаками в стены и писали на хозяев жалобы.

Через неделю хозяева подарили КОТИКА, как до этого и настоящего кота, кому-то из своих знакомых у которых пока еще не было бультерьера.

Больше всего на свете я люблю ездить с хозяином на машине. Между нами говоря, автомобиль я вожу прекрасно. Хозяин, правда, в это не верит и постоянно пересаживает меня с водительского сидения на пассажирское. Но как только он выходит из машины, я быстренько перепрыгиваю на его место и гордо сижу за рулем. Вокруг нашей машины всегда собирается толпа прохожих. Они показывают на меня пальцами и что то оживленно говорят друг другу. Наверное, завидуют моему хозяину. Не у каждого есть такая умная собака, способная водить по оживленным городским улицам автомобиль.

Людское внимание мне очень нравится, и я не могу удержаться от удовольствия немного порисоваться перед публикой. Как заправский шофер я начинаю выворачивать зубами руль, дергать ручку переключения скоростей и лаять в зеркальце заднего вида. А если сильно разойдусь, то могу нажать носом на клаксон, и машина громко загудит.

Однажды я так увлекся демонстрацией своих шоферских трюков, что и в самом деле переключил скорости. А машина то стояла на горке. Она и поехала. Еду я себе с горки, ветер свистит, водители встречных автомобилей уступают мне дорогу. Уважают, значит. Не каждый день им удается увидеть такого умного бультерьера за рулем. Только я разогнался как следует, на пути другая горка. Моя машина поехала медленнее. Потом и вовсе остановилась. Постояла и поехала назад. Тут меня зауважали и водители машин, которые ехали за мной следом. Тоже начали разъезжаться в стороны, сигналить. Все приветствуют смелого бультерьера. Я, конечно, не удержался, перебежал к заднему стеклу, повернулся к ним правым боком, левым, полаял. Что бы они все могли меня лучше рассмотреть и рассказать дома своим собакам: «Мы сегодня в городе такого бультерьера встретили! Еще совсем маленький, а уже прекрасно машину водит. Даже задним ходом умеет ездить».

В это время моя машина остановилась прямо поперек дороги. Все меня приветствуют. Машины гудят, трамваи звенят. Людей собралось видимо невидимо. Весело! Правда, хозяин, когда наконец-то отыскал нашу машину, чуть от этого внимания в обморок не упал. Но мне кажется, он мне просто завидовал. Ведь сам он за рулем никогда не пользуется таким успехом. На него обращают внимание только странные, похожие друг на друга люди с черно-белыми палками в руках. Они, как увидят нашу машину, сразу машут ими. Наверное, в знак приветствия. И мой хозяин, как и любой воспитанный человек, всегда остановит автомобиль и немножко с ними поболтает. Так что, конечно, ему просто завидно от такой всеобщей людской любви к его умной собаке.



Часть 3

Однажды утром хозяин объявил о том, что сегодня мы поедем в деревню. Я тогда еще не знал, что такое деревня, но на всякий случай страшно обрадовался. Начал лаять, прыгать по дивану и креслам и помогать хозяину собираться в путь. Мы достали из кладовой огромный желтый рюкзак с которым хозяин летом ходит в горы и начали укладывать в него личные вещи. У меня, как и у любой приличной собаки, очень много личных вещей. Только я точно не знал, какие именно из них могут потребоваться в деревне.

Хозяин старательно уложил в рюкзак котелок и набор походной посуды. Пока он ходил в кладовку за сапогами я незаметно засунул в рюкзак свою миску. Без миски в деревни никак не обойтись. Когда хозяин ушел за курткой я быстренько запихнул в один из уложенных сапогов свой любимый мячик, а в другой большую сахарную кость. Вот уже два дня у меня совершенно не было времени ее догрызть. Надо будет этим хоть в деревне заняться. Пока хозяин укладывал в аптечку всевозможные таблетки бинты и вату, я засунул в рюкзак все поводки, ошейники и намордники, которые только нашлись в доме. Хотел еще снять с полки выставочный ошейник старого пса, но не дотянулся. А жаль. На нем столько красивых медалей, жетонов и ленточек разных цветов. Я в нем так здорово смотрюсь. Можно было бы рисонуться перед местными псами. Они бы все сдохли от зависти.

В дороге у меня нет ни одной свободной минуты. Нужно наблюдать, правильно ли хозяин нажимает на педали и и переключает всякие ручки. Нужно следить за тем, что бы какие нибудь малограмотные собаки или кошки не подходили близко к проезжей части. Нужно успеть протиснуться между спиной хозяина и спинкой водительского сидения к открытому окошку в тот момент, когда нас начинает обгонять какая-нибудь машина и высказать в лицо водителя все, что я думаю по этому поводу. А если мы кого-то обгоняем я бегу к заднему стеклу, что бы успеть показать язык шоферу машины, оставшейся позади. Мол, знай наших!

Когда мы в потоке автомобилей останавливаемся у светофора надо проследить, все ли стали в одну линию или кто-то высунулся вперед и наехал на пешеходную дорожку. Потом светофор моргнет желтым глазом и машины рыча друг на друга соберутся сорваться с места. Кто кроме меня проверит, все ли тронулись одновременно или кто-то сжилил и рванул чуть раньше зеленого сигнала? Глаз да глаз за ними нужен.

В этих дорожных трудах я так устаю, что часто засыпаю прямо сидя в кресле. Не дай бог, если хозяин в этот момент резко притормозит. Так и воткнешся головой в перчаточный ящик. Или упадешь под сидение. Тогда вообще позор.